***

…Голова болела смертельно. И очередной разговор с Лорной ничего хорошего не дал.

Она стояла на своем, не желая давать развод. Впрочем, погоды это и не делало – Ричард подал на развод, его адвокат был уверен в успехе, отмечая, впрочем, что малой кровью Ричард не отделается, но тот и так был готов ко всему, что суд может присудить в пользу Лорны. Бог с ней! Он и в самом деле готов отдать ей дом, обеспечить приличное содержание. Не говоря уже о детях, которые, впрочем, давно выросли и были способны обеспечить себя сами. Милисенту, младшую дочь, Ричард не видел уже давно – та все моталась по заграницам. Он созванивался с нею, разговаривал обо всем и понял, что та вполне демократична в своем отношении к ситуации. О Мэри она тоже слышала, а вернее, так же, как и Лорна, видела фото, читала заметки. Во всяком случае, она отнеслась к этому больше с юмором, чем со злостью. Рэймонд же или Рэй-Тайгер, как прозвал его, еще малыша, Эдди, был рядом, в Лондоне. Ричард съездил к нему, они выпили по рюмочке коньяка, поговорили… Рэй-Тайгер никогда не был многословен, чем ставил Ричарда в тупик – в кого он такой?! Вот и сейчас он долго молчал, крутя пустую рюмку в пальцах, курил, а потом поглядел на отца и улыбнулся так, что Ричард понял – все в порядке.

-Пап, мы оба взрослые люди и оба понимаем право каждого из нас на свою свободу. Ты никогда не ограничивал мою, настаивая лишь на том, что главный смысл свободы, как впрочем, и основной признак настоящего мужчины – это отвечать за свои слова и поступки. Я помнил об этом и, надеюсь, не обманул твоих ожиданий. Теперь речь зашла о твоей свободе. Свободе выбора как жить, с кем жить и так далее. Ты пришел, что бы спросить мое мнение и это для меня самое важное… Конечно, отец, где-то в глубине души мне… странно узнать, что ты больше не хочешь жить с мамой. Если не сказать, что это просто коробит меня, ведь я, как и любой сын своих родителей, привык знать, что у меня есть папа и мама, что они вместе, что все мы вместе. Но это обыкновенный детский эгоизм. Я же уже давно взрослый, я люблю вас обоих, но и прекрасно вижу, какими стали ваши отношения с мамой уже давно. И я не удивлен твоему решению. Тем более, если ты считаешь, что нашел свое счастье. Правда, для меня эта история несколько странна – что это за девушка, откуда она взялась так внезапно, почему именно из России? – Рэй-Тайгер впервые за весь разговор усмехнулся. – Неужели поближе не нашлось?!.. Но это конечно же, не важно. Знаешь, для меня гораздо важнее другое… Я ведь знаю, кто ты есть, я знаю, что ты… ты другой, чем многие и многие люди. И для того, что бы ты делал то, что делаешь всю свою жизнь, тебе надо что-то особенное. Кто-то стремится построить хороший дом, купить классную машину, построить карьеру и… все. У тебя есть все это. И не потому, что ты к этому стремился, а потому, что ты делал то, что стало важно и дорого для очень многих людей. Это принесло тебе большие деньги, я знаю, что и их вы добивались. Но, уверен, не только этого. Твоя музыка, музыка «Королевского Креста» — это твоя жизнь, это твое все. И я не хочу, что бы это пропадало, гасло только потому, что ты одинок, что рядом с тобой нет той единственной души, рядом с которой все получается. Это было бы несправедливо… Вам уже очень много лет, мистер Тайлер, но, папа, ты заслуживаешь счастья, как и любой из нас, а может, и еще больше, оттого, что подарил его другим. А уж о том, что ты поступишь по-честному и с мамой, и с нами, я не сомневаюсь!.. Думаю только, что вот с мамой-то легко не будет.