-Правда? – ее голос задрожал новыми слезами.
-Думаю, правда. Если конечно, все, что я услышал от вас, не сложносочиненный и прекрасно сыгранный спектакль. Что маловероятно, учитывая ваше физическое состояние и мое личное впечатление.
-Что же вы думаете? Что со мной произошло? – в ее голосе звучало столько надежды, что Черкасов содрогнулся при мысли о том, что на самом деле всерьез помочь ей, взять и вот так, сразу доказать ее невиновность, он не может. Пакетики с героином найдены в ее карманах, и от этого факта никуда не деться.
-Я… Я считаю, что есть кто-то, Мария, кому ваше существование сильно мешает дышать спокойно. У вас есть враг, а у него есть сообщники, которым ваше везение, ваше такое ослепительное счастье тоже заставляют если не зубами скрипеть от зависти и досады, то просто портят, мягко говоря, аппетит. Подумайте хорошенько и скажите мне, о ком я говорю.
-Вы подозреваете, что Кетрин Кеннеди пыталась мне отомстить?!
-Ну, если только вы еще кому-то серьезно на хвост наступили, тогда надо искать снова.
-Почему вы считаете, она могла решиться на это? Я ведь далеко, моя жизнь, мое счастье не мелькают у нее перед глазами. Что ей теперь до меня? Да и не было ее у Юльки в квартире.
-Вы так уверены? – усмехнулся Черкасов. – Сколько комнат в той квартире?
-Я не помню точно, но кажется, три.
-И вы напрочь станете отрицать, что все то время, пока вы выпивали, Кетрин Кеннеди не могла отсиживаться в одной из них?!
