Мэри оглядела свои обнаженные больничной одеждой руки.
-Не понимаю…
-Я думаю, что только ваше состояние не позволяет вам сообразить, о чем я говорю. Вы – умная, красивая, обаятельная женщина, наделенная какими-то не очень понятными мне способностями, если конечно, безоговорочно поверить во все, что вы мне рассказали. Нет, нет! Никакой экстрасенсорики и так далее. В вас есть какая-то не очень мне понятная, не имеющая для меня названия сила, которая позволила вам сделать то, что вы сделали. Хотя… Думаю, это просто любовь. Огромное, ничем неистребимое желание быть с тем, кого так долго, так отчаянно звало ваше сердце. И оно докричалось… Но я увлекся, простите. Наблюдая, как я уже сказал, за вами, я сделал вывод, что вы – явная правша. Так?
-Да… Только сотовый телефон я всегда беру в левую руку. Сама не знаю, почему.
-Не вы одна. Посмотрите еще раз на ваши руки. Теперь вы понимаете, к чему я клоню?
-Вы… хотите сказать, что я сама не могла сделать все эти уколы шприцом, потому что, исколота моя правая рука?
-Именно. И прошу заметить, только рука, тогда как у наркоманов обычно исколото все, что только можно. А те, кто похитрее, делают инъекции вовсе не там, где так легко обнаружить следы. Кроме того, как объяснил мне доктор, все уколы на вашей руке сделаны в одно и то же время. Да и таскать с собой пакетики с героином… Согласитесь, это вообще ни в какие ворота!.. О, да, мне встречались весьма, даже излишне обеспеченные особи, которые по наглости своей, внушенной вседозволенностью, позволяли себе подобное! Но я пообщался с вами понял – вы не из той породы… И тогда я попросил вас рассказать о вашей жизни, о том, что составило ее в последнее время. Я искал причины того, что с вами случилось, так как в то, что нам пытались пихнуть в глаза те, что все это затеяли, я не поверил.
