***

Через несколько часов Семён помог пьяному Крамольскому добраться до дома, а потом отправился к себе.

«Ну, и чего я жду? – спрашивал он себя по дороге домой. – Открытие – моё! А как не приеду, его кто-нибудь другой себе присвоит. Да и вообще, опостылела уже эта жизнь. Городок этот приелся хуже горькой редьки. Да что там, вся Вологодская губерния у меня в печёнке сидит!.. Не моя это земля… Хватит! Правда, хватит! Не отпустит меня старый хрен – сбегу! Нельзя мне собрание пропустить!»

Распалив себя таким образом, он добрался до барской усадьбы, зашёл во двор и под дружный лай собак поплёлся к гаражу. Там он зажёг свечку и при её слабом свете стал любоваться машиной господ. Огромный паровой автомобиль сверкал трубами и цилиндрами. Коричневый корпус, красные сидения, колёса в половину человеческого роста, но главное всё же – трубы, трубы! Огибающие корпус по бокам, кручёные – притягивали взгляд, не оторваться!

Семён забрался на место водителя, положил руки на руль и задумался.

«Уехать бы так… — подумал он, проваливаясь в сон. – Уехать бы…»

***

Наутро, за завтраком, Семён снова попытался завести разговор об отъезде.

— Трифон Евграфыч! – осторожно начал он. – Я тут это, спросить хотел…

— Семён, обожди с вопросами, — оборвал его барин, крепкий седой старик в красном халате. – Не за столом твою мантифолию обсуждать. Про железяки при моих домашних говорить вообще не comme il faut.