Как ни страшна была ситуация, Семёну стало жаль его. И жаль, что рядом не было той девушки, Наташи, которая смогла бы парой слов унять этот недуг.

— Вы сделаете, — повторял Степан Трофимович, пристально глядя в глаза Семёну и не отпуская его рукав.

— Эй! Это не тот ли, кого ищут?! – услышал Семён чей-то голос.

Выглянув из-за плеча Степана Трофимовича, он увидел двух городовых, через толпу проталкивающихся к ним.

— Р-разойдись! – кричали они. – А ну!

Народ не обращал на них внимания, все с жадностью вглядывались в царя.

— Идёмте, нам нужно уходить! – зашипел Семён.

Степан Трофимович, всё так же повторяя одни и те же слова, сделал несколько шагов за ним. Городовые не отставали. Один из них дунул в свисток, прорезавший глухой гам толпы звонкой трелью.

— Идёмте же, скорее! – закричал Семён.

Но Степан Трофимович только покачал головой.

— Вы сделаете, — повторил он. – Вы сде-ла-е-те.

Он достал откуда-то маленький револьвер, сунул его в карман Семёну и подтолкнул механика вперёд. Достал из-за пазухи ещё один револьвер, крепко сжал его в руке.

— В-вы с-с-сдел-л-лаете, — сказал он в последний раз, а потом повернулся, вскинул руку с оружием и почти в упор выстрелил в грудь ближайшему городовому.

Как только хлопнул выстрел, толпа пришла в движение. Тут и там люди выхватывали из карманов револьверы и палили по городовым. Люди вокруг завизжали. По площади стали расползаться облачка белого дыма, запахло порохом. Треск от выстрелов слышался со всех сторон, а толпа принялась давить саму себя. Семёна сжали со всех сторон так, что он не мог вдохнуть. Потом вдруг люди расступились, а через секунду толпа вновь сомкнулась и проглотила его, отрезав и от Степана Трофимовича, и от городовых.