— Жаль Наталью, такие дочки красавицы, совсем молодые, а уже сироты…

— Сейчас речь президента начнется! — вырывает меня из мыслей Олег. — Анна, давай свой бокал.

Шампанское, которым я вперемешку с водкой старательно запивала этот день, не помогает забыться. Речь главы государства краткая, веселая, обещающая. Никакой информации о том, что в мир прорвался COVID. Может, Гена все-таки был неправ?

Мы чокаемся хрустальными посудинами, Анфиса смотрит мне в глаза и громко заявляет.

— За Новый год! Пусть все проблемы останутся в старом! И эта чертова работа, с которой я наконец-то ушла!

От удивления я чуть не роняю бокал.

— Как? Ты уволилась?

Анфиса деланно пожимает плечами, но в ее глазах я вижу тень. В зрачках нет безразличия, там затаился страх. Олег делает потише телевизор, где возобновляются песни-пляски и второсортные шутки. Он уходит курить на улицу, Артем увязывается за ним: со двора дома можно увидеть салюты. Мы остаемся с Анфисой одни.

— Так что у тебя с работой? — снова повторяю я вопрос.

— Меня уволили, — помедлив отвечает сестра, и ее лицо перекашивает гримаса гнева. — Переаттестацию я, видите ли, не прошла. Так и бы сказали, что хотели посадить на мое место директорского сынка. У Анфисы никогда не было проблем. Я так удивлена, что в ее жизни что-то пошло не так, что не могу подобрать слов, чтобы просто по-человечески посочувствовать.

«А где была она, когда у меня были проблемы? — ехидно интересуется внутренний голос. — Сочувствовала ли она мне, когда я продавала свои любимые часы, подарок родителей на восемнадцатилетие, чтобы купить себе еды?»