Я, оставив  свою  любимую  Френсис. Велев  той  запереться, выскользнул  на  цыпочках  из  ее  жилой  корабельной  каюты  и, пробежавшись  по  коридору  и  перепрыгивая   через  липкую  зеленоватую  мокрую  по  пластиковому  темному  полу  длинную  полосу  и  странные  похожие  на  длинные  акваланга  ласты  следы, ворвался  в   свою  каюту, открыв  ключами  замок  и  подлетел   к  прикроватному  столику. Открыв  его, мгновенно  схватил  свой  9мм  ПМ «МАКАРОВ».

  Я  засунул  его  за  спину  за  пояс  своих  штанов  и  тугой  ремень, выскочил  обратно. Также  на  цыпочках, подбежал  осторожно  и  крадучись  к  закрытой  двери  каюты  Ивашова  Владимира.

  В  это время  случилось  следующее. Наш  научный  корабль  «АТТИКА»  внезапно  сбросил  ход  и  остановился, лишь  сильно  раскачиваясь  всем  своим  большим  белоснежным   и  красивым  в  идеальных  обводах  корпуса  на  бурных  предштормовых  волнах.

  Что-то  там  наверху  случилось  или  произошло. Но  у меня  не  было  время  выяснять  что?  Так  как, приложив  правое  ухо  своей  головы  к закрытой  двери  Ивашова  корабельной  жилой  каюты, я  услышал  голоса. Сначала  непонятные  какие-то  даже  не человеческие. Некий  неизвестный  мне вообще  загадочный  даже  язык, и  какие-то  булькающие  звуки. Но  потом,  голос  слился  в  единый, целостный  язык. Он  стал  женским. Мягким  и  звучным. Говорили  на  американизированном  английском. Там  была  женщина. Один  голос  принадлежал  самому  Владимиру  Ивашову, второй  неизвестной, в  его  жилой  личной  корабельной  каюте.