Тобиас  подсел  ближе  ко  мне   и  молчавшей, как  рыба  Френсис, пододвинув свой  стул  к  кровати.

— Даже  ваша  близкая  любовница  и  подруга, хоть  и  ученая  с  высшей  степенью  своей  учености  и  звания. И  то  этого  не знает – он, снова, пристально  посмотрев  на  Френсис  Варшавски, продолжил – Мы  не  только  не  в  этом  мире. Но  вообще  застряли  между  мирами. А  если  быть  точнее,  как  вы  сами  того  желали  знать. Мы  в  самой  голове  вашего  коллеги  Ивашова  Владимира. Где-то  внутри  его  мозга. В  его  мыслях  и  фантазиях  умирающего  от  рака  еле  живого  человека. Тот  Ивашов, что  здесь, это  не  настоящий  Ивашов  Владимир. В  отличие  от  нас  с  вами. Виной  всему  его  роковая  безумная  нерушимая  любовь  к  морскому  существу  и  его  такая  же  нерушимая  и  неразделимая  с  ним  тесная  связь  как  некое  одно  целое. Это  оно  создало, этот  чертов  ловчий  для  нас  всех  карман. Этот  капкан. И  в  его  мозгу  и  голове.  Если  он  еще  тогда  смог  выбраться  из  него. Оно  отпустило  его. То  теперь  вряд  ли  это  уже  сделает. Ивашов  нужен  ему  или  ей, черт  знает, кто  это  вообще.  И  если  мы  не  выберемся  отсюда  нам  полный  конец. Представьте,  если  до  этого  он  возьмет  и  умрет. Что  тогда? Вот и  думайте  теперь, как  нам  быть.

— Вы  хотите  сказать, что  Ивашов  не  реальный. Он  что, призрак,  что  ли? — я   произнес  и  даже  засмеялся – А  мы  тогда, кто  вообще  и  какие? — я  добавил  Тобиасу  Старки.