Я  произнес  это  этому  Джексону, сам, вспоминая  не  такие  давние  отношения  с  предательницей  и  любовницей  ныне  покойной  военной  стервой, но  до  жути  красивой  тварью  Френсис  Варшавски.

  Тот  подскочил, хромая  ко  мне  и  схватил  своей  левой  рукой  в  кожаной  черной  перчатке  меня  за  лицо. Его  эти  серого  цвета  и  почти  бесцветные, лет  больше  пятидесяти  американца  глаза, просто  были  звериными. В  них,  вообще  не  было  сейчас  ничего  человеческого.  А  стоящие  сзади  у входа  и дверей  военные  передернули  затворы  своих  штурмовых  спецназа  автоматов  9мм Heckler & Koch SP89. И  направили  в  мою  сторону.

— Да, что  ты  знаешь  о  любви?! Ты! — он  выкрикнул  мне, не  зная, что  еще  произнести, с  перекошенным  от  злости  лицом. И  все  же, произнес  еще – Что, ты  можешь  знать?! Когда  теряешь  все  самое  ценное  ради  этого! Саму  жизнь! Ты  из-за  любви  убивал  кого-либо?! А?! А  я  убил  свою  благоверную  супругу! Утопил  в Тихом  океане! Сам! Своими  руками! И  ради  этой  твари  из  океанской  бездны  Нагисы! Я  повредил  Камилле  ее  акваланг, когда  мы  ныряли  на  одном  из  коралловых  рифовых  барьеров  на  Филиппинских  островах, и  она  просто захлебнулась  и  пошла  ко  дну  на  радость  этой  морской  хищной  твари  и  змее! Именно  тогда  я  подхватил  эту  гребаную  раковую  болезнь  мозга. Именно  тогда, я  получил  это  Божье  за  мои  грехи  смертные  проклятие!