Огаэ краем глаза выглянул из-под колен Зэ.

— Приветствую ли-шо-шутиика! — задребезжал голос Зэ — совсем другой, чем раньше.

— Всесветлый да просветит тебя и твоих учеников!

Из-за спины Миоци выглядывал довольный Раогаэ.

— Я хотел бы поговорить с мкэ Зэ, — сказал Миоци.

Учитель выпустил Огаэ.

— Мкэ ли-шо-Миоци желает пройти в покои?

— Нет, — да простит меня мкэ Зэ, у меня мало времени. Я хотел напомнить, что те мальчики, которые успешно прошли испытание, должны прийти ко мне на первое занятие после новолуния.

Зэ поклонился.

— А Огаэ пойдет со мной, если мкэ Зэ не против. Он будет мне прислуживать при молитве Всесветлому с завтрашнего дня. Впрочем, он помогал мне уже сегодня.

— Он?! Огаэ Ллоиэ?.. Э-э… да… он разумный мальчишка… э-э…

— Мне очень жаль, что мкэ Зэ не сказал мне о нем раньше и не привел его на испытания. Он — лучший ученик школы храма Шу-эна, — в упор глядя на Зэ, сказал Миоци.

За спиной Миоци отчаянно жестикулировал, изображая восторг, Раогаэ.

Зэ промолчал.

— Что ты стоишь, Огаэ — собирай свой вещи, — обратился к нему ли-шо-шутиик.

— Простите меня, учитель Миоци — у меня нет вещей… — запинаясь и вытирая слезы, ответил Огаэ,

 — Это так. Он живет здесь милостью Всесветлого Шу-эна. Даже его одежда — от храма, — быстро сказал Зэ.

— Не может быть, чтобы милости Всесветлого хватило только на одну поношенную и заплатанную рубаху, — заметил Миоци, испытующе глядя на Зэ.