— Где ты взял эти орехи? — раздался над  ухом Огаэ пронзительный голос учителя Зэ, схватившего его за руку цепкими, словно когти хищной птицы, пальцами. От неожиданности Огаэ потерял дар речи. Обреченно шелестя кронами, ореховые деревья упали под топором…

— Я… мне…

— Он принес их из храма, учитель Зэ!

Эори, сын купца, выступил вперед из стайки притихших школьников, кланяясь учителю, но громко ойкнул — Раогаэ больно ущипнул его.

— Ты брал священные орехи? Ну-ка, Эори, принеси мне крепкую розгу!

Тот опрометью бросился выполнять поручение, но отчего-то растянулся на ровном месте.

— Эх, какой ты неуклюжий! А может, сын Запада тебе подножку подставил? — сочувственно сказал сын воеводы. — Я мигом сбегаю, учитель Зэ!

С этими словами он исчез в дверях школы и долго не появлялся.

— Наконец-то! — Зэ схватил длинный прут и хлестнул им бедного Огаэ, но сухая ветка сломалась от первого же удара.
— Раогаэ! Я расскажу мкэ Зарэо о твоих выходках! — встряхивая Огаэ за воротник рубахи, прошипел Зэ.
Сын купца услужливо подал Зэ другой прут и с опаской оглянулся, но Раогаэ куда-то подевался.

— Мкэ Зэ! Я не крал эти орехи! Мне их дал ли-шо-Миоци!

Зэ гадко захохотал, пригибая его голову. Огаэ заплакал — от боли и от обиды. Мальчишки захихикали. Кто-то бросил на землю скорлупу от съеденных орехов…

Вдруг во дворе наступила тишина. Розга выпала из карающей руки наставника.