Роман знал, что она не спит, он прекрасно это знал. Может и стоил сказать, хоть что-то, но он остался лежать, смиренно ожидая губительных последствий этого дня.

Утром Роман уехал на работу, как ничего не бывало. Он собрался особенно быстро, чтобы избежать разговора с Мариной. Роман закопался в бумагах до вечера и не выбрался, даже для того чтобы поесть. То, что он чувствовал, было похоже на предвкушение конца света. Все чаще страх хватал за горло и сжимал свои костлявые пальцы все сильнее, но не до конца. Когда казалось, что умираешь, он распускал их, как безжалостная тварь, и повторял, повторял… Романа преследовало ощущение, что он сам все испортил, что собственными руками убил надежду на светлое будущее. Теперь его засасывало во мрак, и с каждой секундой все отчётливее становилась перспектива остаться на развалинах своей жизни.

Впервые ему смертельно не хотелось ехать туда. Он все знал. Он знал, почему Марина вчера превратилась в другого человека. Он знал, что произойдет завтра. Роман все же приехал. Было так темно, что на мгновенье Роману показалось, что Марины здесь вовсе нет. Он прошел к гостиной и понял, что ошибался. Марина сидела в кресле в полной темноте и абсолютно ничего не делала. Роман всей душой ненавидел себя за то, что уехал утром, как трус.

– Почему ты сидишь без света? – спросил он и включил пару лампочек.

– Иногда так легче.

Роман присел в кресло напротив и опустил руки. Он смотрел на сосредоточенное личико Марины и уже знал, о чем она хочет поговорить. Он не мог это остановить, никак не мог, оставалось ждать, покорно склонив голову. Марина решительно смотрела на него, в ее глазах добавилось что-то болезненное, когда Роман улыбнулся.