Роман верил ей. Вика не была дурой и не стала бы рожать, если бы ребенок был не его. Если бы она залетела от любовника, сделала бы аборт, не стала бы рисковать своим положением. Если такая самовлюбленная женщина, как Вика, решила рожать, значит ребенок был от богатого мужа, и этим она пыталась только укрепить свое положение. Обычно на этот шаг все они, сделанные куклы, решались, когда чувствовали, что находились в опасности.

– Разумеется, я сделаю тест ДНК, но вряд ли ты врешь. Женщина сама решает, когда ей ребенок нужнее всего, правда, Вика?

Она кусала пухлую губу и смотрела с гневным чувством безысходности. Конечно, она сама затащила его в постель, чтобы забеременеть, и все это понимали.

– Рома, не имеет значения рад ты этому или нет. Ребенок уже есть. Он мог бы спасти нашу семью, если, конечно, еще есть, что спасать… Я ни к чему тебя не обязываю, хочешь жить с другими женщинами – живи, не хочешь появляться дома и меня видеть – пожалуйста. Я просто хотела, чтобы ты знал, что я ношу твоего ребенка, можешь хоть сейчас уехать и больше не появляться, я это переживу…

– Я никуда не уеду, – выдавил Роман.

Вика засияла, как хрустальный светильник. Ее улыбка, пусть и надменная, мигом раскрасила ее лицо, на щеках появился живой румянец, и она стала куда привлекательней. Вика почувствовала победу, решив, что ее безрадостный план с ребенком сработал.

– Рома… Я так рада, теперь у нас все будет иначе. У нас будет наш ребенок и мы снова будем счастливы, теперь все будет куда лучше. А знаешь, я уверенна, что это мальчик, что у нас будет сын.