Но, она  молчала.

   Его  мама  лежала, словно, зависнув  в  самом  воздухе, если  там  был  воздух, где  он  ее  видел,  над  полом  в  той  одежде  в  какой  они  ее  с  братом  Евгением  похоронили.

— Мама, прости – Андрей  произнес, даже  во  сне  понимая, что  это  последнее что  он  мог  ей  сказать  и, понимая, что  ее  уже  не  увидит.

  Ее  душа  уже  ушла  давно  в  верхние  пределы  планеты. И  уже, скорее  всего, перевоплотилась  в  новую  живую  форму  человека. С  новым  живым  молодым  телом, и  вероятно  с  заблокированной  и  перекрытой  памятью, для  новой  уже  жизни. А  может, она  и  не  вернулась  в  тот  мир, из  которого  три  года  назад  ушла, и  эти  практически  три  года  он  Андрей  ее  видел  во  сне.

  Но, это  был  последний  сон  с  ее  появлением. Как  напоминание, о  ее смерти. Возможно, это  было  ее  последнее  прощание  с  ним.

  Она  сама  долго  не  могла  расстаться  со  своими  детьми, и  вот  настало, видимо, то  время  когда  ее  разум  и  душа  ушли  в  более  тонкие  миры. И  то, что  Андрей  тогда  видел  это  уже  остаток  той  энергии  перед  полным  исчезновением. Увидел  то, что  было  привязано  еще  к  погребенному  маминому  умершему  телу. Последний  сгусток  энергии, который  должен  был  исчезнуть, оставив  мертвое  в  могиле  тело  шестидесятивосьмилетней  умершей  от  паралича  женщины.

— Мама – он  снова  повторил  плача  во  сне  и  чувствовал, как  текли  по  щекам  его  горькие  слезы – Прости  меня  мама.