Но  Вероника  Климова  ее, совершенно  сейчас, не  слушала. Она  думала  только  о  нем. О  том  мальчике  лет  двадцати  со  львом  в  ее  спальне, мальчике, так похожем  на  ее  Сурганова  Андрея.

— «Мой  искуситель» — она  про  себя  думала, не  переставая  ни  на  минуту — «Я  хочу  тебя  мой  ангел  любимый».

  Она  сама  не  могла  сознавать, что  с  ней  происходит, стоило  ей  только  поддаться  этому. Она  Вероника  Климова  уже  и  не  слушала  толком  свою  коллегу  по  работе  Гальперину  Регину  Олеговну. Она  не  выходила  из  состояния  постоянной  сексуальной  эйфории. Все  кругом  было  в  розовых  тонах, и  Вероника  еще  хотела  того, что  пережила  прошлой  ночью.

  Любовная  страсть  все  сильнее  захватывала  ее, и  все  мысли  были  только  о  нем  о  Сурганове  Андрее.

  Вероника  сама  не  понимала, как  утром  добралась  до  своей  психбольницы. Она  вела  свою  машину  по  дорогам  Красноярска, среди  чудовищного  автомобильного  движения  и  не  попала  в  аварию. Она  действительно  плохо  и  полноценно  осознавала  все  вокруг  под  состоянием  пережитой  любовной  неудержимой  ночной  страсти  и  все-таки  как-то  доехала  до  работы  и  как-то  дошла  до  кабинета  на  втором  этаже  больницы.

— Здесь  есть  связь — Вероника  произнесла  совершенно, машинально, глядя  куда-то  в  сторону  в  окно  длинного  коридора  со  второго  этажа  больницы.