Варвара Александровна периодически навещала его, следила, как он ведет хозяйство, поддерживает ли чистоту, не водит ли всяких там околотных девок. Она всегда была в одном и том же синем халате с сотней карманов, где хранились ключи от всех дверей, семечки, бусы, рецепты пирогов, гусиные клювы, еще живые черви, старые рукописные книги с цыганскими проклятиями, да бог знает, что еще. Что там носят старухи с собой изо дня в день, кроме дрянного запаха и печати на лбу, вещающей о неумолимо приближающейся кончине? Она суетилась, крякала, вздрагивала, отчего ее необъятная морщинистая грудь подпрыгивала, вываливаясь из халата.

— У нас во дворце культуры есть джазовый ансамбль. – Говорила Варвара Александровна. – Я хорошо знаю их руководителя, Антона, он сын моей давней подруги, пианист и трубач, самостоятельно организовал музыкальный коллектив, уже столько лет они играют, участвуют во всех наших городских мероприятиях. Я вас обязательно познакомлю.

— Зачем? Мне это не нужно.

— Ну почему же не нужно, Виталик? Вы ведь занимались музыкой, сами рассказывали. Талант нельзя хоронить. Познакомитесь с Антоном, пообщаетесь, наверняка найдете точки соприкосновения. Возможно, присоединитесь к ансамблю или предложите им свои какие-то идеи. Я же вижу, что вы – человек творческий.

— Да я только в юности баловался, знаете, как многие, бренчал на гитаре, чтобы на девочек производить впечатление, ничего такого. Поэтому, Варвара Александровна, вы это напрасно. Да и времени у меня нет, всё работа съедает. Я человек рабочий, а не творческий.