Дон Карлос неожиданно и от удивления округлил глаза и попробовал заговорить, но рот словно онемел. 

Заметив это, Роберт слегка рассмеялся и подойдя вплотную шепотом сказал — Да! Я знаю что это вы и ваши люди устроили взрывы на Ново-Андалуйской железной дороге, смелый ход, но очень богохульный! – 

Карлос глубоко набрав воздуха в легкие, жестко ответил – Что вы хотите этим сказать, сеньор Пиль? Знайте шантажа я не потерплю, рыцарская честь еще жива во мне! – 

– Странно слышать это от человека, который путем интриг и террора удерживает свое место на троне Кастилии, хотя в наш гнилой век нельзя победить врага только благородными поступками, знаете я не представитель типичной прослойки чартистов чтоб вас шантажировать, наоборот, мы с вами братья-крестоносцы, несущие факел традиций во тьме либерализма! – 

Карлос – Если это и так, то чего вы хотите, сеньор Пиль? Вы явно не любите Уильяма Лэма! – 

– Я хочу того же, что и вы, не дать демократам погубить империю! Мы можем очень активно сотрудничать! – 

– И что же вы предлагаете? Явно двухстороннюю сделку не без условий – сказал Дон Карлос. 

– Помогите нам, истинным сынам Британии и мы окажем поддержку вам! Вы все еще хотите вернуть Гибралтар? – тонко и мимолетно подметил Роберт, искусственно сощурив глаза. 

Слово Гибралтар очень чувствительно пронеслось по сердцу Карлоса. 

Он мысленно перенесся в Рим 1819 года, когда на смертном одре, прощаясь с отцом – Карлом IV, дал слово, что вернет Гибралтар обратно в родную гавань.