Среди таких звеньев были даже шахиды, смертники, напичканные взрывчаткой, которые с разбега, врезались и тем самым взрывались, уничтожая и оборонительные редуты и калеча испанских солдат. 

С флангов шла атака берберской легкой конницы, которые используя боевое строение полукруг, обстреливали карабинами пушечные расчеты. 

На левом фланге произошел прорыв — несколько шахидов полностью разнесло редут, убив до десятка испанцев. 

Прорыв спас Жoан со своим звеном, задействовав прицельный огонь Митральезы, положив целый вражеский взвод. 

Брешь в обороне занял резервный инженерный полк. 

На центральном направлении шла уже кровавая рукопашная, испанцы обнажили штыки и сабли, и рубили неприятеля с удвоенной яростью. 

Чувствуя критическое положение, Рамон отдает приказ мортирам форта начать точечный обстрел вражеских позиций. 

Залпы мортир хорошо прошлись по авангарду мавров, опрокинув и расплющив несколько десятков мавров, давая возможность начать контрудар испанцам. 

Рамон, взмахнув шпагой повел всю первую линию обороны в атаку, опрокидывая и закалывая струхнувших мавров. 

Видя такое, берберская конница пошла было в атаку на испанские фланги, но в запальчивости забыли про скорострельные Митральезы, что привело к гибели целого берберского эскадрона. 

А Рамон тем временем пробился к командиру марокканского авангарда — бородатому и дюжему турку-янычару, одетому в темно-зеленый мундир и красной феске, который размахивал ятаганом и пытался остановить отступление мавров.