глаза, и сон ее, так тогда похожий на явь, вновь околдовывал ее, опрокидывал в объятия Ричарда, и плакала она, то ли от сознания того, что это лишь сон, то ли от счастья, что хотя бы во сне все случилось. Все, что обещали звеневшие колокольчиками любви сумерки.
***
-И что это тебе среди бела дня приспичило пиво пить? Привет, Ричард! – улыбаясь и пожав Ричарду Тайлеру руку, Брэндан сел напротив него за столик одного из многочисленных лондонских пабов.
Прохожие, сутолока столичных улиц остались за дверями, посетителей в такое время оказалось немного, и здесь, в углу обитого темным деревом небольшого зальчика было почти совсем тихо.
-Привет, — ответил Ричард и слабо улыбнулся в ответ.
Он взмахнул рукой и почти сразу к столику подошел официант с двумя большими кружками светлого пива. Поставил их на стол и, убедившись, что посетителям больше ничего не надо, удалился.
-Мне «приспичило» с тобой поговорить. И поговорить так, что бы больше никто об этом не знал.
-Ох! – усмехнулся Брэндан, но тут же посерьезнел. – Только вчера расстались! Я еще, честно говоря, от перелета-то не отошел. Далековато, все-таки, Москва эта.
-Мы и дальше летали! – заметил Ричард. – Стареешь, что ли?
-А мне никогда эти перелеты особенно не нравились, знаешь ли. Это вы с Эдди кайф ловили, все веселились. А мы с Джо только и пытались уснуть. Чай еще пили. А вы весь запас шампанского, помнится, выкачивали… Ладно, что за история-то? Стряслось что-то?