-О, нет! – рассмеялась Триша. – У меня было самое лучшее детство на свете! Я серьезно. Мне было все жутко интересно! Все папины друзья таскали меня на руках, заваливали вкусностями и разговаривали со мной, как с равной… И вопреки бытующему мнению о рок-музыкантах, это милейшие люди! И необыкновенно интересные личности. Я столько всего услышала и узнала от них. Именно они учили меня читать и писать, видеть мир таким, каков он есть и радоваться ему, получать от него самое лучшее вопреки всему, что заставляет сомневаться, мрачнеть и сетовать…  Я была знакома с Эдди Дэймондом, за что особенно благодарю Судьбу, подарившую мне моего отца, друга Эдди. Он, Эдди… напоминал солнце… Нет, так слишком громко. Хотя, он и был слишком громким, слишком ярким… Солнечный зайчик, вот так. Теплый, светлый, очень нежный. Таким я сама его помню, таким я его воспринимала, еще очень мало понимая в музыке и в том, что он принес в нее.

Мы расселись в плетеные кресла на лужайке позади дома, где Ричард предложил выпить и закусить с дороги, а потом, пока не наступил вечер, сходить на реку. Солнце припекало, я уселась в тенек с бокалом шерри и тарелочкой с закусками, которую мне любезно собрал и принес один из замечательных братьев – близнецов Джорджа. То ли Питер, то ли Гарри – я пока не смогла разобраться, настолько они были похожи друг на друга. Дэвид предложил выпить за именинника, произнес тост, и все выпили. Я наблюдала, как они общались, шутя и вспоминая что-то, как Хелена откровенно хохотала над приколами Дэвида, как Ричард что-то оживленно обсуждал с Брэнданом, и их разговор оживился настолько, что, похоже, перерос в спор, в который, в конце концов, втянулся Хадсон. И как он только не запарился в своем идиотском гриме?… Солнце достало меня и здесь, парило, воздух застыл совершенно. В итоге я заметила, что у меня в руках, а вернее, на крохотном столике, какие стояли возле каждого кресла, появился стаканчик с бренди, который я все пила и пила… Господи, как жарко!…