Вот, сейчас!

Капитан разворачивается ко мне, хмыкнув, берет с перил папку, открывает, просматривает бумаги…

— Думаешь, по твою душу, Славин? – Голос капитана выбивает меня из тревожной задумчивости. – Правильно думаешь.

Он громко захлопывает папку, а я ругаю себя за слабость.

— Только не все так плохо, — он улыбается.

— Надеюсь, — губами шепчу я.

Капитан приближается ко мне.

— А ты чего, испугался? – рассмеялся капитан. – Не волнуйся, отчислять не стану.

Он похлопывает меня по плечу, а я в это время читаю его нашивку, не удосужившись сделать этого раньше: «Кортнев А.А.»

— Конечно, то, что вы покинули пассажирские кресла во время полёта, это нарушение инструкций. Но, понимаю, что спрашивать у тебя как вы это сделали, не имеет смысла. Ты и не такое знаешь, — пристально посмотрев на меня, говорит капитан.

Я чувствую неловкость, но глаза стараюсь не опускать.

— Да, — улыбается капитан, — мы с тобой на эту тему поговорим. Но потом. А сейчас ты пойдешь в векторную к программистам и попытаешься восстановить траекторию дуги. Сможешь?

— Так точно! – салютую я.

— Вот и отлично. – Капитан выпрямляется и жестом подзывает «конвоира». — Проводишь в векторную. А с ребятами на счет обстрела помалкивайте, хорошо? – обращается он уже ко мне.

— Так точно!

— И присмотрите за курсантом Троекуровой, — давит на меня капитан.

«Засада!»

— Так точно, — не так бодро отвечаю я ему.

— Вот и хорошо, — похлопывает меня капитан по плечу.