Ирка стояла поодаль, кусая губы, виновато посматривая на меня и на ребят.
— Чего испугалась-то? — спросила её Динка. Спокойным и ровным голосом. Удивился даже я.
— Не испугалась, — пролепетала Ирка. – Я не могу концентрироваться на полёте. Не пилот я, — опустив голову, чуть не плача, проговорила она.
— Ой, только реветь не надо! – зыкнула на неё Динка.
Я усмехнулся. Динка может!
Приходя в норму, я огляделся: Динка сидела передо мной на коленях, Тёмыч мялся позади, Паганель пристроился на ящик оборудования. Все рядом.
Я широко улыбнулся.
— Чего? – удивилась Динка.
— Банда… Снова вместе!
— В новом составе, — поддакнул Паганель, имея ввиду Ирку.
— Банда, — тихо проговорила Динка. – Дурак ты!
— Это чегой-то я дурак? – удивился я.
— Потому что!
— Ладно, — усмехнулся я, — я дурак!
— Пошли, — Динка потянула меня за руку, — тебе на спарринг надо.
— Чего? – удивилась Ирка, – Какой спарринг? С ума сошла? Он на ногах еле стоит!
— Не переживай, — ехидно ответила ей Дина, — я знаю, как привести его в норму!
Она повернулась ко мне и улыбнулась, как бы спрашивая: «Я же права?»
Я только кивнул. Да уж, ты знаешь, как сделать это!
Динка потихоньку меня подтолкнула, и я пошёл с ней. На спарринг. Потому что мне надо было включить свой мозг, вернуться на прежнее русло после аварии модуля. Я никак не мог сообразить, почему я так явно ощутил гибель мотора, почему я так явно почувствовал, как модуль разлетается на куски.