Никакие искусственные стимуляторы не могут воссоздать даже подобия той атмосферы и чувств, в которые было погружено моё детство. Никакой героин или “экстази” не дадут настолько сильного ощущения защищённости и спокойствия. Более того, мне кажется, что те, кто подсел на стимуляторы ощущений – это как раз те самые обделённые люди, которым не хватило родительской любви: настоящей и самой сильной. В этом и состоит моё первое серьезное открытие, мой личный «инсайт».

Второй период отношений с отцом длился достаточно долго: все школьные годы. Он постоянно был мной недоволен, пытался меня воспитывать, рассказывал про проблемы истощающихся ресурсов планеты, про те изменения вселенной, которые нужно начинать с себя, прямо вот с сегодняшнего дня. Я же его совсем не понимал и не слушался, а весь смысл его слов про честность и порядочность не доходил до меня.

Следующий период можно отнести к годам моей учёбы в университете, когда папа навсегда уехал жить в Нидерланды, где ему сделали операцию на сердце. Мы мало с ним общались, ведь в те годы у обычных людей мобильных телефонов пока не было — ими владели только бандиты и бизнесмены. Так что — для нашего общения оставались только бумажные письма. Отец жил в общежитии для ожидающих разрешения на получение гражданства. Он учил голландский язык, который я совершенно не понимал и не чувствовал. Моя жизнь была наполнена событиями восемнадцатилетнего подростка, получившего, наконец, свободу, и этот подросток имел доступ ко всему, что предлагала наша страна на грани распада СССР. Иными словами, я существовал в совершенно далеком от него мире.