— Да падай ты, сука! – один из полицейских ударил худосочного ногой в ту самую область, которая отвечает за продолжение рода человеческого, если это самое человечество вообще намерено жить, воспроизводить и что-то такое оставить после себя и с почти сексуальным удовольствием жахнул совершенно не сопротивляющегося парня элетрошокером.

— Либерастов мочим, — увидев моё опешившее лицо, спокойно прокомментировал третий полицейский. Был он крепкого телосложения, подвижен и быстр. – Пидоры проплаченные, на нацистов работают, — резюмировал он.

Его голос и крепко сбитая фигура показались мне знакомыми, но в тот момент моя память наотрез отказывалась подсказывать мне – где и когда я видел похожего на него человека.

Проводница дёрнула меня за руку, и я вернулся в свой вагон. Сев на свое место и провожая глазами трёх упырей в форме и лежащего без движения на перроне юношу, я вдруг вспомнил. Точно! Тот, третий, был похож на Игоря. Я закрыл глаза: в темноте – лучше рассматривать прошлое, потому что так ничего не отвлекает. В те времена, когда мы заканчивали школу, в нашем городе были популярны так называемые видеосалоны. В маленькие, душные и плохо проветриваемые комнатки набивались нетрезвые и дурно пахнущие мужики, которых рассаживали на стульях в несколько рядов. Сидели они в шахматном порядке, поскольку именно таким образом максимальное число зрителей могло увидеть небольшой экран телевизора с лучевой трубкой.