Но иногда… Я просыпаюсь и понимаю, что только что за той гранью я и был несказанно счастлив. Счастлив так, как не могу этого чувствовать в реальности. И что же там было? Я видел яркий день, наполненный не просто солнечным светом. Этот свет был тёплым и ласковым и заполнял собой весь видимый мир. Она – та единственная — улыбалась мне, и именно ее улыбка была источником этого света…

Утреннее такси приехало без опозданий. Ехать от меня до Московского Вокзала – минут пять, не больше. Моя неделя состоит из постоянных поездок между Петербургом и Москвой. Семья – здесь, офис — там. Так получается, что иногда я приезжаю просто переночевать дома. По пути от дома до вокзала я каждый раз проезжаю мимо одного и того же сквера, в котором мы когда-то часто выгуливали мелкую собачонку моей одноклассницы Яны.

— Рано или поздно – любая дорога выводит к какому-нибудь перекрестку, — желая расшевелить самого себя, обратился я к водителю.

— Любая жизнь – тоже, — после небольшой паузы ответил таксист, а я демонстративно втыкаю наушники в уши, чтобы не слушать чужие разглагольствования о жизни. Заебали, блядь, все кругом философы. Особенно таксисты, которые хотят поддержать разговор. А что здесь скажешь-то?

Важным и забавным в истории романтических отношений с Яной было то, что они начались после того, как я угодил ей камнем в глаз — столь резкую реакцию с моей стороны вызвала её насмешка надо мной. Не люблю, когда надо мной смеются, хотя теперь я уже привык слышать от женщин — а раньше от девушек, а ещё раньше от девчонок — одну и туже фразу: “А ты смешной!”