Ллоутиэ напрасно думали, что девочка останется с ними до тихого и счастливого замужества. Однако семьям, среди родственников которых были карисутэ, законом предлагался нехитрый выбор судьбы их детей: отдавать их на воспитание или в общины Уурта, или Шу-эна, без встреч с родителями и писем, с последующим принятием обетов посвящения, если они хотят сохранить свою жизнь. Так, славный род Ллоутиэ должен был разделить судьбы многих благородных аэольских семей. Сделав Раалиэ и Ийю бездетными, ууртовцы не оставили их в покое. Земли их и рабы, и все имущество были забраны в пользу храма Уурта. Потрясения были слишком велики, и первым не выдержало сердце Ийи, умолявшей разрешить ей жить как рабыне при общине дев Шу-эна, где воспитывалась ее дочь, и получившись насмешливый отказ от чиновника храма Уурта: «о том, чтобы жить в общине дев, надо было думать до замужества». Раалиэ похоронил жену на своем маленьком поле, которое оставили ему, посадил молодой саженец сосны – дерева с островов Соиэнау и поставил на могилу привезенный издалека каким-то из его старых друзей большой белый камень. Под него вскоре лег и он сам…

-А когда нас привели в храм Уурта, заставили поклоняться темному огню. Все кланялись, а Аэрэи сказал, что не будет… Ну и тут его и схватили… — Она смолкла. — Мкэ сам знает, что с такими делают. Не посмотрели, что еще почти ребенок. Шестнадцать лет исполнилось всего!.. Спрашивали, кто научил, да где карисутэ прячутся… И все на моих глазах. Я к палачам в ноги, они как собаку отшвырнули. А он мне: «Матушка, свидимся». Глаза ему выжгли… Он и умер почти сразу…А ли-шо-Оэо приказал своим людям меня силой увести, да и сюда, в храм Шу-эна. Так и живу. Сколько уж времени прошло. Даже не знаю, где его могилка – бросили, наверное, в печь или в выгребную яму… Да что уж – верно, скоро свидимся.