Первая Мэри продолжала улыбаться. Нежно и лучезарно. Такая красивая! И тянет его к ней. Тянет с той силой, которую трудно превозмочь. Ему так хочется в ее объятия, так хочется целовать ее и целовать!!.. Что же это?? Где его обида? Где горечь и боль? Нет ничего. Пустое… Он обернулся и, точно, на кол, наткнулся на взгляд другой Мэри. Молчаливый, ожидающий, растерянный. И снова боль. Вернулась, ворочая раскаленными вилами его сердце, точно, на сковороде. Только боль, не обида. Она подняла глаза, они внезапно наполнились слезами и… Ричард поймал руками воздух и проснулся. В слезах…
-Рэй-Тайгер?
-Папа… Как ты?
Рэй-Тайгер вошел в студию, оборудованную в образующем букву «L» крыле дома. Ричард сидел за большим звукорежиссерским пультом с сигаретой, дожидаясь Майкла, своего звукорежиссера.
-Как видишь…
-Готовишь концерт…
Рэй-Тайгер уселся на свободное вертящееся кресло и тоже закурил.
-Да. Пора.
-Как Кэлтон?
-С няней. Хочешь повидать его?
-Конечно!.. Он так быстро растет.
-Да… Слушай, может, по стаканчику?
-Можно. У тебя здесь есть или в дом пойдем?
-Была где-то тут бутылочка водки. Пойдет?
Ричард поднялся и подошел к небольшому шкафу, достал бутылку водки и пару рюмок. Налил в них водку и протянул одну сыну. Тот взял и молча выпил.
-Что с тобой?! Ты словно, сам не свой.
Ричард тоже выпил и снова закурил.
Рэй-Тайгер глянул на отца.
-И вообще, уже столько времени не появлялся… Ты же знаешь, мне нелегко сейчас. Только ты и остался – Брэндан уехал, а Келтон…