— Поверить не могу, что он снова побежал жаловаться папочке, — Йозеф трагически заломил руки. — Прости меня великодушно, я не знал, что он так воспримет мою просьбу отправляться к дьяволу.

Филитиарн никак не отреагировал на этот спектакль. Он знал, эта вражда была мнимой и использовалась только в тех случаях, когда Хантер уставал от приказов.

— Ну раз Экберт соврал, значит в мае вас ждет увлекательное путешествие. Ты заменишь Колума на его посту.

Йозеф стоял, словно громом пораженный. Он ожидал всякого: наказаний, очередного максимально кровавого дельца, но никак не повышения.

— Что же такого сделал Колум, что ты смещаешь его в угоду мне? Не ты ли говорил, что я не подхожу на руководящие должности?

И это было правдой. Пылкий нрав и отсутствие тормозов делали его отвратительным ведущим. Но для Ирландии сейчас и нужен был человек, готовый принимать горячие и молниеносные решения. Для остального там будет Экберт.

— Ты отвратителен в финансах и долгоиграющих планах, это так. Но ты же с детства мечтал вести армию. Колум слишком труслив для такого.

В голове Йозефа бушевал рой мыслей. Он был и рад подобной перспективе, и боялся, что именно это путешествие погубит его окончательно. Фицпатрик никогда не давал заданий без подвоха, всегда требовал чего-то на грани невозможного. И конечно в этот раз не могло быть по-другому.

— И что же я должен дать взамен?

Фил сидел, оперившись подбородком в кулаки, и наблюдал за сыном. Он видел, как эмоции сменяют одна другую на узком лице, и все больше убеждался в своем выборе.