В спальне повисла тишина, которая аж звенела искрами напряжения. Я чувствовала, где он сидит и тихонько, так осторожно, словно, подо мной заложили мину, я пододвинулась к нему, протянула в темноте руку.

-Только не проткните мне глаз! – предупредил он. – И не бойтесь, я не кусаюсь.

-Будете балаганить, я непременно это сделаю! – неуверенно усмехнулась я и коснулась его лица.

Провела пальцами по его щеке и обнаружила аккуратную бородку и усы а-ля Генрих Наварский. Гладкая теплая кожа. Мои пальцы скользнули от виска его к затылку — мягкие короткие волосы, такие приятные, что их так и хотелось гладить, ерошить, услаждая свои пальцы, чувства свои. 

-Почему вы так дышите, Мишель? – тихо спросил Хадсон, повел лицом вслед моей ладони и вдруг поцеловал ее.

От неожиданности я отдернула руку, замерла от досады на самое себя, потому что, он вздохнул и поднялся с моей кровати.

-Я неприятен вам, мисс Уотсон. Вы взялись ощупать мое лицо из праздного любопытства, как кошка, которая лезет везде, лишь бы пронюхать, что там. Вам до дикости хочется узнать, кто же скрывается под маской, только и всего… Хотел пожелать вам спокойной ночи, но, похоже, Брэндан был прав – нам не уснуть сегодня спокойно. Вы лопнете от любопытства, а я…

-А вы? – не удержалась я.

-А я… — от обиды на самого себя, на дурость свою несусветную, которая в моем возрасте просто уже непростительна.

-В чем же выразилась ваша дурость?.. Не уходите же! – я услышала удаляющиеся шаги по ковру.