«Софи. Прости, что называю тебя именно так, но для меня существует только Софи Фрай. Моя Софи. И никакой Мишель Уотсон. Наверное, в этом моя беда и моя вина. Я увидел тебя и не захотел думать о том, что теперь на свете живет Мишель Уотсон, которая любит мистера Тайлера, а передо мной чувствует лишь вину. А маленькая Софи, красивая, честолюбивая, не знавшая усталости, страха и жалости ни к себе, ни к другим, невероятно талантливая фигуристка, умерла. Просто исчезла, словно, и не было никогда. Но в том-то и дело, что для меня она жива по-прежнему, ее я вижу, когда смотрю на тебя, Мишель Уотсон. И это ее я любил и ласкал в номере своей гостиницы… Прости, Софи, что так все вышло, прости, что причинил тебе боль. Но даже не об этом мое письмо. Да, душа моя, руки мои не верят и не поверят никогда, что Софи больше нет. Но дело ведь не только во мне, Софи! Вспомни, как ты танцевала, вспомни, как восторженно, со слезами на глазах зрители чествовали тебя и твой талант, как счастлива ты была, выходя на лед. Со мной или еще до меня – не важно! Не важно, Софи! Ты – это ты. Такими, как ты не становятся. Ими рождаются и умирают. Как говорят, талант не пропьешь. Его не теряют от горя, его не уничтожит время.  Мне никогда не вернуть мою Софи, я это понял, и я исчезну из твоей жизни. Но я хочу, чтобы ты приняла от меня подарок. Не бойся его принять, не отталкивай его. Ибо это не только дань моей любви к Софи Фрай, это напоминание о том, кто ты есть на самом деле, о том, что когда-то появилось на свет и уже никуда не денется, что бы ты об этом ни думала. Прощай, Софи. Мне очень жаль.»