Ещё несколько мгновений и всё кончится. Осталось совсем немного. Пара ударов сердца и…
— Нет!!! — вдруг зарычал Сандал, разжав побелевшие пальцы и в ужасе отпрянув от Натаниэль, которая упала на жёсткую кровать, с хрипом втягивая в лёгкие воздух. — Я не могу!.. Господи, почему я не могу её убить?!.. — он в ярости опрокинул тяжёлый стол, потом схватил девушку в охапку и прижал к себе, словно пытаясь защитить от всего мира.
Натаниэль почти висела в его руках, уронив голову на бок и прикрыв ресницы, из-под которых продолжали катиться слёзы. Она не пробовала защититься, не пыталась оправдаться. Она просто смирилась и ждала приговора.
Сандал рухнул на колени, продолжая сжимать возлюбленную в объятиях, и застонав, зарылся лицом в её волосы.
— Я ненавижу тебя! — простонал он, сминая в кулаке светлые локоны, и проклиная себя за то, что позволил нежности растопить сердце, вновь сделав его слабым и зависимым. — Ненавижу за то, что ты сделала!.. За то, что мучаешь меня всю жизнь!.. За то, что люблю тебя, Ната и не могу позволить тебе умереть… — он обнимал её, целуя слезинки на щеках и задыхаясь от ужаса при мысли, что мог её потерять. — Будь проклят тот день, когда я тебя полюбил! Будь я сам проклят за то, что всё ещё люблю тебя, Ната!..
***
— Нигар! — проводив дочь обратно на кухню и усадив завтракать, Беллор вернулся в свою комнату.
Послышалось тихое шипение, и из-за шкафа, извиваясь, выползла небольшая чёрная змейка. Проскользнув по полу, она замерла у ног Падшего и, подняв копьеобразную голову, уставилась на него своими глазами-бусинами.