— Смешно, а я ожидал какого-нибудь подвоха, — хмыкнул Сальвадор. — Получается, самый обыкновенный квест.
— Ну и наконец ты, Итан, — обратился к нему Хуго. — Для победы тебе необходимо рассказать правду.
— Не понял, — удивился писатель.
— Ради чего ты всё это придумал, а? К чему столько персонажей, странных тем, нелепых диалогов, бессонных ночей и… боже, почти сорок страниц текста, ты серьёзно? Совсем с ума сошёл? Нам всем правда интересно, какую драмы ты состряпал на сей раз. Ну давай, признавайся наконец — что тебя так сильно тревожит, выговорись. Хватит уже растягивать этот нелепый спектакль.
Хуго пододвинулся ближе и прошептал на ухо:
— Это твоя любимая часть, дружок. Время внезапного, долгого, бессмысленного монолога, ради которого всё это и строилось. Подводка закончилась. Рассказывай всё, что ты хотел. Выпусти это, прекрати плодить истории. Истории в истории. Истории в истории в истории…
— ХВАТИТ! — заорал Итан. — Я изменил девушке, которую люблю. Довольны?
Сальвадор схватил кубики и швырнул их через всё поле — выпало 14.
— Кости не врут, — покачал он головой. — Но для победы этого явно не достаточно. Я прав, ребята? Там впереди ещё много вкусных подробностей. Продолжай, Итан.
— Это не была измена в привычном смысле слова, — сказал он, и весь воздух покинул его лёгкие. — Ничего не было, понимаете? Мне просто стало жалко человека — и я не нашёл ничего лучше, кроме как поцелуя и объятий, после которых абсолютно ничего не испытал. Но контроль уже был утерян. Дальше уже не было никакой любви, никакого чувства — только животный ужас, постоянные попытки заставить себя остановиться, пока не стало слишком поздно. Этот странный петтинг продолжался… сколько? Два часа? Я не помню. Он странный, потому что всё равно ничем не закончился. Внезапная остановка — и вот ты уже бежишь как можно дальше, раскаиваясь и мучая себя чувством мины, потому что я не должен был так поступать. Это была ошибка. Каждое действие было ошибкой. Ошибкой, мотивы которой не может объяснить даже эгоизм, ведь по итогу ты не просто остался ни с чем — ты потерял больше. То есть тот вечер был чистейшим самоубийством — сознательным самоизнасилованием ради ничего. Это была измена на куда более глубоком и страшном уровне — психологическом и эмоциональном. Обмен любви на симулякр, потому что именно её тебе всегда не хватало. И ты решил попробовать сменить направление, забыть. Оно того не стоило. Никому от этого не стало лучше. И самое страшное то, что с этим нельзя ничего сделать, нельзя ничего исправить, недостаточно сказать «извини» или «мне жаль». Мы говорим о вещах другого порядка, здесь нечего чинить — оно останется сломано… Сначала я думал обо всём забыть, спрятать эту измену глубоко в себе. Но с каждым днём чувствовал себя только хуже. К этому нечего добавить — меня просто пожирала изнутри совесть, требуя признаться, лишь бы не носить эти воспоминания в себе. И в один день я не выдержал — рассказал. Рассказал также, как рассказываю сейчас вам, глотая слёзы. Но даже после такого признания ушла не она — ушёл я. Похоже, именно это и стало последней каплей — люди рано или поздно устают от того, насколько я жесток не к ним, но к самому себе. Устают от того, что я решаю всё без их воли. Устают быть всего лишь персонажами историй, которые я пишу на ходу, потому что для меня это защитная реакция мозга. Слово за словом — и она покинула меня, ибо что ещё можно сделать?