Лазарь внезапно замолчал.
— Ну и? — встрепенулся Хуго. — А дальше-то что было? Где твоя истинна любовь?
— А дальше я за угол завернул, — вздохнул Лазарь, — и увидел, как возле неё трётся какой-то парень. Высокий, чистый, красивый.
— Зубы все целы у него были, не видел?
— Да вроде бы все, не знаю. Дело не в этом. Я просто как только увидел его, сразу подумал, что всё — мне здесь делать нечего, даже пытаться не стоит. Зачем ей такой дурак бездомный, когда можно выбрать из миллиона куда более достойных кандидатов? Я ещё так издалека на них посмотрел — вроде, ей с ним было хорошо, даже беседовали о чём-то, улыбка перестала быть вымученной. Мне бы там явно были не ради. Не хотел я ломать их атмосферу своим вонючим присутствием. И пытаться не стоит — шансов пройти такую проверку у меня ноль, даже если б на всех гранях кубиков двадцатки были.
— И ты что, просто взял и ушёл? — удивился Сальвадор. — Даже не попытался отпихнуть этого самозванца и поговорить с ней? Совсем сдурел что ли?
— Не сдурел, а испугался, — поёжился Лазарь. — Я ведь когда отходил, то всю нашу совместную жизнь с ней расписал у себя в голове во всех красках радужных. Представил, как мы уедем с ней далеко-далеко, подальше от всех, куда-нибудь в лес. Там будем жить в хижине, просыпаться по утрам, смотреть друг другу в глаза, вспоминая нашу первую встречу. Я бы ей готовил завтрак, потому что вставал раньше, разжигал камин… А потом как увидел того парня, так сразу вся наша счастливая хижина в лесу сгорела. В голову полезли мысли всякие: а что, если ты ей не нужен? Ты же видишь, шептал мне голос, что ей интереснее с другим, с другим ей хорошо, а не с тобой. Ты всего лишь по-ку-па-тель без имени, рода и племени. Тебя, дурака, используют, а ты и рад отдать ей всё, что у тебя есть. Как ты смеешь вообще мечтать о любви такой девушки? Убирайся и не отравляй её счастье своими глупыми мечтами об идеальной любви!