– Ты спишь? – услышала я его ровный голос.

– Почти, – повернулась и вжалась в его грудь.

Хотелось просто быть рядом с ним. Пусть даже внутри него по-прежнему жили сомнения, и он никак их не показывал. Выводила линии на его груди и думала о том, что готова занимать вторые позиции в его душе и сердце. Но только пусть рядом будет и не замыкается.

– Ты слышала слова отца? – спросил Игорь, и я замерла.

Отстранилась от него и села в кровати. Поглядела в бледное лицо и кивнула.

Игорь плотно сжал челюсти и тяжело вздохнул. Я никогда не спрашивала у него о Наташе и Асе, что случилось с ними и как они погибли. Просто чувствовала, что это закрытая тема для обсуждений и не собиралась переступать границы дозволенного. Боялась сделать Игорю больно этими расспросами и причинить новые муки. В душе каждого человека есть скрытые уголки, которые лучше не давать никому увидеть. Игорь не говорил о прошлом, но я знала, чувствовала, что эта тема очень для него животрепещущая и тяжелая.

– Я вернулся домой с работы, а застал их убитыми дома… – бесцветным голосом начал он. – Подонок, какой-то неудачник, расправился с ними за деньги. За клочок бумажки. Это не случайная авария или какое-то несчастье. Это убийство. Хотя, наверное, неважно в итоге, как это случилось, но я не знаю, как это пережил, не знаю, как не тронулся умом, – шумно выдохнул и закрыл глаза. Его грудь часто-часто вздымалась. – Тот мерзавец умер в тюрьме, и лучше так. Потому что я бы точно не оставил его в живых. И, наверное, сел следом.