Соломон тут же схватил свою пассию за талию и приложил ей ладонь ко рту, а я перевела взгляд на спящую Машу. Не хотелось бы, чтобы девочка проснулась и стала свидетельницей этих разборок.

В груди вместо сердца будто поместили камень. Я смотрела на Игоря и его спутницу и ощущала себя воровкой, которую поймали за ничтожным и унизительным преступлением. И, судя по всему, наказание за воровство последует незамедлительно, и сейчас в меня полетят камни. Отчасти я прекрасно понимала чувства этой женщины. Видела в ее глазах вспыхнувший огонь непонимания и боли. Но я сама была заложницей безвыходного положения, в котором оказалась не по своей воле.

– Света, пожалуйста, тише. Девочки спят. Я тебе все объясню, идем. Не устраивай драму.

– Что ты мне объяснишь? – она отбросила его руку и повернулась к нему. – Я вижу, что девочки! Но что они делают в твоей квартире? Ты поэтому просил отдать обратно ключи и сказал, что тебе нужно время?

Света вела себя совсем не тихо. Я снова взглянула мельком на Машу, но та, кажется, спала и не реагировала на шум. Но если у нее были ключи, то она, получается, могла прийти в любое время? И зачем звонила в домофон? Накалить обстановку? Или все же не выглядеть вконец бесцеремонной и обезумевшей от ревности фурией? Игорь буквально оторвал девушку от двери и подтолкнул в сторону кухни.

– Хорошо, хорошо! – сдалась Света и снова посмотрела на меня. – Но она пусть тоже идёт с нами на кухню. Я хочу видеть, кого ты тут приютил. Имею на это полное право! Я и так очень долго входила в твое положение, пока ты…