Маша проснулась очень рано, я привела ее в порядок, и мы спустились вниз. Игорь ещё спал, Елена Александровна накормила нас вкусным завтраком. Отец Игоря возился во дворе, мы видели его в окно, и он, заприметив нас, помахал рукой. В доме родителей Игоря было уютно и тепло. И отношения между родителями были такими же. Я одела Машу, и мы вышли на улицу прогуляться по участку.

– Доброе утро! – поздоровалась я с Александром Сергеевичем, он вышел к нам навстречу и присел на корточки возле Маши.

Протянул ей букетик из сентябрин. Их вокруг росло очень много. Двор Соломоновых пестрел яркими цветами, что было необычно для серого ноября.

– Спасибо, красивые! Аня, а помнишь, у нас такие же росли? Ты любила их, и часто срывала и ставила в банку на стол в кухне? Я грустно смотрела на цветы. Любила. Но так давно все это было, будто в прошлой жизни. Все пыталась создать уют в доме, которого больше не было.

– Да, Маша, и сейчас люблю.

Сестра вручила мне красивый, аккуратный букетик. Александр Сергеевич перевёл на меня изучающий взгляд.

– Аня, вам здесь нравится? – спросил мужчина, но я видела, нет, даже чувствовала, что он хотел спросить совсем не об этом.

– Мне очень нравится все, что меня окружает. Понимаю Вашу настороженность. Но между мной и Игорем ничего нет. Елена Александровна сказала… в общем, я вчера увидела снимки Игоря и… его семьи. У нас тоже с Машей приключилась страшное горе. Наши родители… они… пили, и им было не до нас. Наш дом сгорел вместе с ними. Игорь как раз в это время отдыхал в тех местах, где мы раньше жили, и спас меня из огня. Пока я была в больнице, он присматривал за Машей, очень помог мне со всеми документами и оформлением опеки над сестрой. И если бы не он…