-Господи, спасибо! – вскрикнула я невольно. – Кирилл! Кирилл, вы слышите меня?

-Да… Кажется, да. Мы еще в самолете?

-Я не смогу посадить его без вас! Так что, вот кружимся, пока вы тут валяетесь.

-Вы шутите, Машенька, это хорошо… Давайте-ка я попробую сесть…

Я помогла ему, и его бледность напугала меня.

-Кирилл, вам очень плохо?

-Не на столько, что бы бросить вас в беде.

-Да вы сами в беде!

-Мы оба… Что Аля и Влад?

-Они мертвы. Я… Знаете, я убила Влада.

-И что? – Кирилл усмехнулся. – Вы сильно напуганы этим? Я бы сделал то же самое. Правда! У вас, к сожалению, не было другого выхода, значит, и греха на вас нет, если вы об этом.

Его лицо исказилось от боли, когда он попытался сесть поудобнее.

-Кирилл!

-Ничего, Машенька, не пугайтесь. Больно, конечно, но ничего другого ожидать не приходится, когда тебя дырявят пулей… Давайте-ка, помогите мне закрыть эту дырку и остановить кровотечение! Достаньте эти салфетки… Да-да, потолще пачку. Расстегните рубашку и попробуйте ее снять…

Я сделала все, что он говорил, и, всхлипывая, перетянула его рану. Слава богу, пуля прошла навылет!

-Нигаи! – Кенджи звал меня.

-Да?

— Поторопитесь, у вас мало горючего!.. И посмотрите в шкафу, там, за креслами, в салоне – в нем есть рубашки. Наденьте доктору.

-Спасибо, господин Симосава! – крикнул Кирилл.

-Не за что…

-Но дело сейчас не во мне. Я понял, надо срочно что-то сделать с самолетом? Машенька отважно приводила меня в чувство, перевязывала, надеясь на мою помощь. Но я врач, я не пилот! И я понятия не имею, что делать с этой машиной!