-Вы-то как здесь оказались? – спросила я. – У него же наверняка свой экипаж.

-Это я настоял, — вмешался доктор. – Мне подумалось, что нам с нашим экипажем как-то спокойнее будет.

-Ну, кричать: «Банзай!» и сбрасывать бомбы мы точно не станем! – усмехнулся Влад. – А самолет хороший, за это я ручаюсь! Старался для себя, самурай!

Меня больно покоробили его слова, словно, ими он пытался сказать: « Я же предупреждал тебя!». Мой доктор заметил мою реакцию взял за руку.

-Не думайте ни о чем! Не сейчас! – тихо произнес он. – Самолет и вправду очень хороший, долетим быстро и сядем мягко. Ничего, все будет хорошо. А то, что здесь нет Симосавы… Мало ли, в чем причина. Поверьте, если суждено, вы будете вместе! Это точно.

-Но, что, если подобными фразами мы прикрываемся, как щитом не только и даже не столько от того, что случается или не случается, а от того, что мы ничего не можем с этим поделать? Что, если нет никакой предопределенности и только поступки людей, наши поступки влияют на ход событий? Никакой судьбы, рока и так далее.

-Вы боитесь, что не сделали чего-то такого, что навсегда привязало бы вас к нему? Что-то не сказали?

-Я не знаю! – выкрикнула я. – Иной раз мне кажется, что я даже слишком много сказала! Я сама, по сути, навязалась ему, дала понять, как много он значит для меня, буквально, с момента нашей первой встречи с ним… Вы не поверите, но мы слышали друг друга мысленно! Даже нет, не мысленно, сердцем! Это было поразительно!