-Я ужасно напугана, господин Симосава, — слезы перехватывали горло. – И мне придется все это сделать.

-Нигаи! Послушайте меня! Если вы не справитесь, в самолете есть парашюты. Вы с доктором сможете выпрыгнуть и спастись. Слышите? Если что, вы сможете это?.. Вы летите на грозовой фронт и теперь ночь.

-Я знаю, что ночь… Простите, господин Симосава, но мне надо перевязать доктора.

-Вы можете не снимать наушники? Мне… нам надо слышать вас, знать, что происходит.

-Хорошо.

Я подошла к доктору и увидела, что он без сознания.

-О, господи, Кирилл!! – и я разрыдалась, падая около него на колени. – Только не это, не сейчас, пожалуйста!..

-Что? – крикнул Кенджи. – Что с доктором??

-Он… он без сознания… Как мне теперь??

-Нигаи, я прошу вас, успокойтесь! Постарайтесь и вы справитесь!.. Послушайте меня внимательно.

-Д-да…

-Найдите в аптечке нашатырь, приведите Кирилла в чувство. Вы поняли?

-Да…

Дрожащими руками я кое-как открыла аптечку и невидящими от слез глазами еле-еле разглядела пузырек, в котором мог находиться нашатырь. Господи, все по-японски, а я ни иероглифов, ни химии с ее формулами не знаю! Мне ничего не оставалось, как открыть пузырек и понюхать. Что ж, хоть в этом повезло! В нос немедленно ударил острый, слезовышибающий запах. Я схватила салфетку, намочила и помахала перед лицом доктора. Ничего. О, боже, ну, пожалуйста!! Мне же не справиться без него! Никак!! Я поднесла салфетку ближе к его носу, Кирилл вздрогнул, застонал и приоткрыл глаза.