-Да, — я старалась говорить как можно спокойнее, оглядываясь в поисках аптечки и одновременно направляясь туда, где все так же без движения, лежала Алька. – Здесь была перестрелка… Где аптечка, господин Симосава? Доктор ранен, надо его перевязать.

-Господин Симосава?! – вырвалось у Кенджи, и я вздрогнула от звука его голоса. — … Аптечка… Она там, где кухня. На стене. Там все есть для перевязки… Нигаи… вы не ранены? Что произошло?

Голос его омертвел, а его обращение на «вы» срикошетило в меня.

-Нет, не ранена….

Я добралась до Альки и увидела ее, упавшую между кресел. Казалось, она что-то потеряла под одним из них и пытается разглядеть свою пропажу – глаза ее были открыты, взгляд застыл, а на груди зияла залитая кровью рана. Алька была безнадежно мертва.

-Алька… Она убита, — выдохнула я. – Она выстрелила в Ковальского и ранила его в грудь, когда он давал нам микрофон. Не представляю, где она могла взять пистолет…

-Это оружие кого-то из охраны, — перебил Кенджи все тем же мертвым голосом. – На кухне есть специальный ящик для него. Наверное, второпях забыли запереть, когда покидали самолет. Странно, что кто-то оставил…

— Он выстрелил в ответ и убил ее, — продолжила я, еле сдерживая слезы. — Потом вскочил доктор и тоже получил пулю. И тогда… тогда я успела поднять Алькин пистолет раньше Влада и… убила его… Мне надо помочь доктору.

-Хорошо… Нигаи, вам, видимо, придется сажать самолет. И помочь доктору надо как можно скорее – топливо в баках скоро закончится. Вы сможете? Не испугаетесь?