– Вы постоянно не втягиваете меня в свои дела, а если и втягиваете, то я на третьих ролях! – по Савве уже было видно, что он сердится.

– В классе будь. Это конечный ответ. – отрезал Никита и засобирался выходить из класса.

– Савва, они же весь класс с собой не поведут! – подбежал к нам Родион, – Пошли смотг’еть в окно и ждать спасения!

Родя стал уводить Савву, а мы тем временем всей бригадой вышли из кабинета.

***

Вчетвером мы стремительно шагали по коридору. Ну, если честно, то слово «стремительно» можно употребить про нас троих: меня, Нелю и Никиту; физичка догоняла нас. Мимолетно смотря в окно, я видел полицейских, что окружают здание. Это давало мне надежду на скорое спасение; в такие моменты я поворачивался, смотрел на Нелю и Никиту, говорил им, что скоро все закончится.

Александр Романович лежал неподалеку от кабинета физики, рядом с лестничным пролетом. Он, как выяснилось позже, до того момента, пока его не подстрелили, до самого предела, бегал и следил за тем, чтобы все кабинеты были закрыты, чтобы все учащиеся находились в безопасности. Несколько раз он оббежал все коридоры, перепроверяя замки, перенаправляя учеников в более безопасные классы. Он точно знал, что рано или поздно встретится с теми, от кого он спасал детей… И ведь это его не останавливало! Человек с большой буквы и настоящий герой; герой, который принял выстрел и теперь лежал в луже собственной крови, держась за бок. Он смотрел на нас и тяжело дышал. Белая рубашка его наполовину окрасилась в цвет галстука. Коричневый пиджак и брюки тоже пропитались кровью.