Сергей мотнул головой. Точно, завтра Рая уезжает в спортивный лагерь. Гимнастика требует. Спорт дело такое, требует самоотдачи. Он, конечно, всё понимает. Но всё же немного грустно, и как-то щемит в груди.
— Конечно, Рай, без тебя мне будет… будет не здорово… думаю о тебе каждый день…, — Сергей говорил тихо, смотря на гранитные ступени, спускающиеся в Неву.
— Две недели быстро пройдут. Ты и не заметишь. Для меня быстро, это точно. Три тренировки в день, не до скуки будет.
Рая помолчала. Взял руку Сергея, погладила его кисть.
— И знаешь… хотела тебе сказать вот что ещё… надо сказать сейчас, чтобы ты знал…, — Рая вздохнула и нахмурилась, — в общем, папа решил уезжать. В Израиль. Мы все поедем.
— Как уезжать… зачем? И почему все? Ему надо, пусть и едет, — Сергей заволновался, — а как же мы, как я? Хотя… я понимаю…ну да, Израиль, там тепло, там лучше… там всё есть. Образование хорошее, наверное. Медицина…
— Да, понимаешь, папа и мама… они, в общем, как сказали мне, хотят пожить остаток дней в нормальной стране. Мир посмотреть. С паспортом израильским везде можно…и в Америку, и в Австралию. У папы специальность там востребована тоже… работа будет. Потом там пенсии хорошие, а не как здесь…
— А ты? Ты хочешь этого?
Рая вздохнула, — Понимаешь, такое решение может определить всю жизнь… Что здесь? Родной город, друзья, спорт. Который, кстати, несмотря на все уверения тренера и начальников наших, из федерации, может не стать «трамплином в большую жизнь»… Это риски такие огромные… ты сам знаешь. Травма, связки порвала и всё… до свидания мечты о международных соревнованиях, об Олимпиаде… Родной город… да, конечно, Ленинград один. Но я могу приезжать сюда. Ну, уже как иностранная гражданка, как турист… Почему нет? Друзья… ну да, только мы станем взрослее, повыходим замуж или переженимся и останутся от юношеской дружбы лишь осколки… такова жизнь, Сергунчик, — Рая улыбнулась.
