— Да-да… слушай… это же случайно всё, случайно! Давай, давай милицию! Милицию вызовем! – Сергей говорил громко и торопливо. Ему было очень страшно. Сева ощерился и посмотрел на Сергея какими-то стеклянными глазами.

— Что? Ты что, охренел? Мусоров, мусоров сюда? Да мы же, блять, пойдём по такой статье… ты что, не понимаешь? Групповое! Групповое убийство! Давай валить, валить отсюда! Только это… бабки надо забрать у этого мудака! На хер он стал меня крутить, хер старый!  Сам виноват!  Отдал бы капусту и всё, всё! Друг друга бы больше никогда не увидели! А теперь… теперь вот это всё… говно! Говно!

Сева полез под сиденье. Внизу рубашки Самуилыча расплывалось тёмное пятно, ткань набухла и кровь, как увидел Сергей сбоку, с пассажирского сиденья, начала течь вниз, на модные брюки песочного цвета. Голова упёрлась подбородком в грудь. Он был мёртв, как подумал Сергей, точно мёртв. Он впервые так близко видел труп. Его колотило, какой-то мелкий озноб. Такой, что начинали постукивать зубы. Внезапно тело Самуилыча накренилось и повалилось на спину Севы, который пытался нашарить что-нибудь под водительским креслом.

— А, блять, сними! Убери эту тушу! Блять! Вот, сука, тяжёлый какой! Кровища! Он меня, гнида, в кровище испачкал!

Сергей, перегнувшись, откинул мёртвого Самуилыча обратно. Крови было много, и ковбойка Севы была на спине перепачкана кровью.

Сергей обернулся. Сзади к машине шли два мальчика. Они не смотрели на машину, разглядывая что-то в раскрытом цветном журнале.