Дойдя до берега, блондинка подошла к кромке воды и, скинув туфли, коснулась её мыском ноги. Вода оказалась непривычно холодной из-за подводного течения. Поёжившись, Натаниэль развернулась и зашагала обратно по тропе в сторону тента. Блики многочисленных костров тускло освещали узкую дорожку между прибрежных валунов, иногда пряча её в густые тени. Пройдя половину пути, девушка вдруг почувствовала сильный спазм внизу живота. Дыхание перехватило и от резкой боли потемнело в глазах. Проглотив застрявший в горле крик, Ната согнулась пополам и рухнула на колени. Что-то резко растянулось в животе и ударило изнутри, заставляя её завизжать и упасть на бок в густой ковёр травы. Приступ длился секунды, но едва он ослаб, как тело пронзила совсем другая боль, от которой у Наты судорогой свело руки и ноги. Эта боль исходила не изнутри, а снаружи, изливаясь от живота и охватывая всё тело жесточайшим огнём. Ната корчилась и тряслась, хватая ртом воздух, словно вытащенная из глубины рыба.

Когда возле неё оказался Тадиэль, девушка уже не могла различить его лица. Сознание уплывало, глаза застилала кровавая пелена. Боль охватила всё тело, парализуя конечности и все мышцы одна за другой.

— Что с ней?! — уже теряя сознание, Ната услышала полный тревоги голос Сандала. — Это роды, Тадиэль?

— Не знаю!.. Нужно срочно возвращаться!.. Пусть Беллор предупредит Армисаэля!.. — голоса отдалялись, становились едва различимы, и вскоре пропали совсем, уступив место полной тишине, и растворившись в забытьи.