— Что значит — Меченному? — хрипло спросил Сандал, побледнев.
— Незаконнорожденному, — совсем тихо пояснил Беллор, искоса наблюдая, как Тадиэль нервно меряет шагами комнату. — Такие дети рождаются с метками на лице. Поэтому их всегда можно отличить от остальных. Ни в одной общине Меченного не примут, так как считается, что они несут в себе проклятье Адороса. Это уже не шутки, Сандал. Это слишком серьёзно.
— Что можно сделать? — помолчав, Серафим обернулся к ангелу Жертвы. — Есть способ решить эту проблему так, чтобы не привлекать лишнего внимания, Тадиэль?
— Единственный надёжный способ — это не позволять своей самке беременеть! — огрызнулся Падший, с яростью сверкнув глазами. — О чём ты думал, Сандал, когда давал волю своим инстинктам?! Что такое: ban vitae — тебе известно?!
— Вan vitae?.. Запрещаю жизнь?..
— Вот именно! — прошипел Тадиэль с досадой. — Ты должен был сказать эти слова прежде, чем наполнять самку своим семенем! Когда Падший произносит эти слова оплодотворение запрещается. И оно никогда не произойдёт, пока ты его не разрешишь! Для этого нужно произнести: sino vitae! — разрешаю жизнь! Запомни, и больше никогда не нарушай этот закон, Сандал!
— Я не знал этого, Тадиэль, — юноша стиснул кулаки и отвернулся. — Отец не учил меня обрядам и законам. Он видел во мне лишь донора, если ты помнишь.
— Ладно, теперь поздно об этом говорить, — примирительно заметил Армисаэль. — Нужно решить, что делать.