— Не «наверное», а точно, потому что с тем режимом, который пришёл к власти в Германии, выход только там: германцы вряд ли поплывут захватывать то, что невозможно быстро и силой управлять. – Ответил Константин в тот вечер. – Дочь, сообщи об этом мужу, пускай начинает собирать вещи, сын, попроси немного повременить своё новое место работы.

— Ладно, отец. – Вздохнули брат и сестра.

В следующий полдень они, собрав все вещи, уплыли на пароходе в Нью-Йорк. В этом городе у них произошёл единственный конфликт: Николай и Дарья хотели остаться в Нью-Йорке, Константин хотел на западное побережье, поближе к СССР. 

— Но это же тупо, пап! И вообще, может быть, большевики не закрепились там! – дольше сына пыталась отговорить от этого дочь.

— Закрепились, закрепились, мне ли, человеку с высшим историческим образованием, не знать об этом. – Ответил отец. – Не хотите – не надо, я вас не держу около себя, вы – люди взрослые, ты, Дарья, вообще мать уже десять лет как. Воспитывай сына, а не меня! 

— Ну как знаешь, папа. – Пожал плечами Николай. – Прощай тогда, не забывай нас.

— И вы меня не забывайте меня. – В тот день у Константина в последний раз в глазах стояли слёзы. 

Он сел на поезд и к 1936-му году был в Сан-Франциско. Генерал выбрал этот город, потому что знал, что он максимально приближен к бывшей русской колонии, единственной колонии, на территории Калифорнии.