Вскоре он поднял глаза и увидел перед собой белоснежный храм с коричневой огромной дверью. Он ещё не знал, но это был один из тех храмов, которые практически были не тронуты ни революцией, ни последовавшей за ней войной. 

Постучавшись и не услышав ответа, он вошёл. Шла служба. Он встал в самом конце прихожан и начал повторять все действия, которые совершал священник. 

Священник крестился – Михаил крестился. Священник кланялся – Михаил кланялся. Священник читал молитву – Михаил тоже пытался читать молитву. 

Это продолжалось, приблизительно, полчаса, после чего священник ушёл, а за ним и б`ольшая часть прихожан. Оставшись там наедине с несколькими, как ему казалось, пожилыми дамами, он продолжал автоматически креститься и молиться. Он продолжал бы это ещё долго, если бы одна из этих женщин, которая была вся в чёрном, не сказала бы ему:

— Остановись. Не гневи Господа Нашего.

Пришлось Михаилу остановиться. 

Когда он вышел, солнца, которое было видно тогда, когда он только заходил в эту церковь, не было. Было лишь чистое, чёрное, небо. 

Вдруг ему что-то подсказало, что надо идти через Красную Площадь, на север. Нечто его направило в сторону Отрадного. И он шёл…

ГЛАВА XII

НОЧЬ.

Как назло Михаилу, эта ночь была беспокойной. Дело было не только в гуляющем народе, ведь была ночь Рождества Христова, одного из главных христианских праздников. Дело было ещё и в том, что ударил сильный мороз. И этот мороз пробирал до кожи-костей.