После этого, сев в бричку, они направили в сторону Лубянки. Заместителю надо было записать то, что он успел и записать, и увидеть своими глазами в очках. 

Пока они ехали в бричке, эти двое успели доехать до ближайшего к Смоленску населённого пункта. Генрих успел быстро написать документы, согласно которым генерал Константин Николаевич Белов вынужден эмигрировать из Страны Советов. 

— А ты? Ты со мной не поедешь? – спросил на прощанье Константин. – Я не могу поверить, что после всего этого ты останешься в этой стране.

— Константин Николаевич – подошёл к нему Генрих, — тебе повезло стать первым и последним человеком, который услышит речь в моём исполнении. Я хотел бы, чтобы ты был счастлив. Если уж не удалось твоему младшему брату стать счастливым, то хоть ты будь счастлив. У тебя же, в конце концов, там семья. Жена, дочь, сын. Будь счастлив, как я, то есть, вопреки всем жизненным обстоятельствам. И куда бы ты ни поехал, знай – я пожертвовал своей жизнью и своим последним шансом на спасенье. Прощай. – Он подал свою правую, исцарапанную пулями, руку.

Они посмотрели друг на друга. Чёрные глаза этих двоих смотрели друг на друга безмолвно в течение двух минут, пока не послышались вдалеке шум брички и крик кучера. 

— Спасибо тебе за всё, Генрих. Желаю тебе удачи, надеюсь, ты сможешь избежать участи моей супруги. – Пожал Константин Николаевич Генрих Фридриховичу руку.