Генерал был вынужден согласиться. 

ГЛАВА XII

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О МИХАИЛЕ…

Тем временем, Михаил, тот самый, что Белов-младший, был относительно недалеко. 

Он гулял в районе Красной Площади, то есть, там, где уже скоро будет центр всей жизни в Советском Союзе. 

Он думал о своём, о своей жизни, о своих ошибках. Если бы его встретили его же старые знакомые, они бы его не узнали – так сильно изменился он. Хоть ему и было лишь 51 год, у него уже была достаточно пышная борода, за которой не было видно ни рта, ни усов, хотя последние прослеживались только очень внимательным глазом. Тот факт, что борода была того же цвета, что и волосы у Белова-старшего, мало, кого смутил бы из сторонников Льва Толстого. 

Он был одет в порванную пулями и человеческими руками зелёную военную форму. Несмотря на то, что на улице был январь, Михаилу Николаевичу не было холодно. Ему было холодно лишь в душе. Ведь он понимал, что сделал много неправильных поступков. И главный, самый неправильный поступок, с его точки зрения, был конфликт со старшим братом. На его голове была такая же шляпа, как и у его бывших коллег – то есть, чёрный верх, синий низ. Как ни странно, за всё то время, что он в ней провоевал с 1918-го года, её не тронули ни пули, ни людские руки. Впоследствии это сыграет с её носителем злую шутку. 

Он шёл, опустив глаза вниз и пытаясь вспомнить хоть одну молитву. Но ему на ум ничего не шло.