Он связал мне руки перед собой, чтобы я смогла прикрывать лицо, когда он будет меня бить. Удары неощутимы. Зато как сильно я чувствую биение его сердца. Удар по мне и пульс учащается, удар и быстрее, удар и ещё быстрее… После этого он всегда спит крепче, а я привязываюсь ещё сильнее.
День, неделя, месяц, год. Он всё грубее, а я всё крепче к нему – ниткой, верёвкой, цепью.
Когда его долго нет, я сама прихожу к нему с алюминиевой то ли трубой, то ли палкой. Он нашёл её для меня. Удар под коленку. Ноги подкашиваются, и я покорно наклоняюсь.
— Больно?
— Не останавливайся.
Он улыбается и я на коленях перед ним. Сейчас будет его самое любимое: он в два шага оказывается у меня за спиной, сгибает руки в локтях и облокачивается на меня в районе шеи. И я прогибаюсь под ним ещё сильнее. Не чувствую боли, только немного усталости, но ощущение его рук на себе перекрывает и это. Приоткрываю глаза и вижу его ноги в районе своё лица. Он давит сильнее. Его локти, кажется, уже продавили насквозь спину и добрались до грудной клетки… Он сильнее, а я покорнее. Лёгким касанием к моим волосам он доводит меня до оргазма. Накручивает волосы в кулак, прикасается губами к моему уху. Он практически на одном уровне со мной – в ногах.
— Укуси меня…
— Я хозяин?
— Ты.
Зубы прокусывают ухо до крови. Я потихоньку начинаю плакать. Я знаю, что ему не нравятся мои слёзы, я знаю, что сильно рискую разозлить его и машинально начинаю представлять, как он уходит. Страх сковал меня, и я расслабила мышцы лица. Чувствую, как он смотрит на меня – пронзительно. Моргает, как будто делая снимки – фото-отчёт унижений.
— Мне больно!
— Тогда иди на хер.
Небрежно пинает меня в бок, и я падаю.
Чем сильнее он бьёт, тем большего я могу получить взамен.
Сегодня он измотал меня, и я уснула раньше. С ним мучает жажда в такие дни… Сквозь сон я чувствую, как он гладит моё лицо. Я ему нравлюсь. А он по самые лёгкие в меня впитался. Я снова засыпаю и даже во сне всё отдаю ему. Всё, что осталось у меня, всё самое важное: своё время и тело. Только берёт он моё время, когда ему удобно, а телом пользуется, когда понимает, что оно всегда под его рукой. Не надо искать и не надо тосковать в пустой комнате. Ему достаточно просто позвать меня. Не уверена, что он помнит моё имя, но с ним я откликаюсь на помахивание пальцем или тихое «кс-кс-кс».
Позови ещё… Набери меня: по нотам, в Т9, в голосовом сообщении… Я приползу к тебе, чтобы рассказать, как только ты можешь насиловать не раздеваясь. Ты вряд ли вспомнишь об этом, вряд ли в голове услышишь мой голос, но мне бы только знать, что я могу говорить с тобой.
— Приедешь? Я не разогрею тебе ужин. Нет желания обнимать тебя. Сегодня тяжёлый день был. Ты же знаешь, чего я хочу.
— Приеду.
Я еду, в окне такси весь город передо мной, все огни горят для меня! Повернуть бы только в другую сторону, сказать бы водителю, что мне нельзя туда, что там мне руки выламывать будут, под дых пинать ногами, нос зажимать, чтобы дышать не смогла. Но еду, потому что чувствую его ещё.
Какой он сильный оказался. Как не старался, так и не смог себя из меня выбить. Чем сильнее бил, тем сильнее заколачивал в меня свои отпечатки. И я не хочу лечиться, для других отпечатков тоже уже места не осталось на теле и в больной голове все стенки его фотографиями обклеены.
Не стучитесь. Я не открою. Я тороплюсь. Может быть, он и не заметил бы, что я не приехала, но я не могу свернуть с дороги к его дому. Я ведь всё ещё его чувствую…
— Прости, я задержалась немного… — я не успеваю договорить и получаю тяжёлую пощёчину.
— Я и не понял, что тебя долго нет. – И холод. Дикий холод обжигает мне плечи. Передёргиваюсь.
— Замёрзла?
И я молчком снимаю с себя кофту и подставляю спину. Несколько размашистых ударов кожаной плёткой и кажется кровь сочится под кожей. Он бьёт и медленно проводит ладонью по тому месту на спине куда упала плеть. Удар и гладит, удар и снова гладит… И я не чувствую боли, только тепло его руки. Он удовлетворён, а я счастлива.
Я сижу голая на его кровати и хочу только одного, чтобы не наступало утро. Оно каждый раз проклинает меня. Каждый мой день в ожидании, как болото — я плыву среди кучки говна по обоим сторонам тротуара. Гребу ногами быстрее к ночи, чтобы снова приползти к нему.
Он присаживается на корточки и прикасается губами к моему колену.
— Устала?
— Ни капли.
И он медленно кладёт свою голову на меня.
— А я устал.
Я запускаю пальцы в его волосы и начинаю убаюкивать. «Сейчас захрапит» — проносится мысль. «Скорей бы… Я тоже кажется устала… Врубай для меня свою колыбельную…». И тогда нет крепче нашего сна. Крепче только я к нему, крепче только он по мне.
